Поэт для поэтов.

 

Недавно просматривая книги мне случайно в руки попался томик прекрасного поэта Николая Глазкова (1919-1979). Я весь вечер не могла оторваться от его стихов и мне очень захотелось поделиться своими впечатлениями. 

Глазков не снискал громкой славы, но это не значит, что его насмешливые, а где-то и очень пророческие стихи менее прекрасны, чем у знаменитых метров. К тому же, его творчество оказало огромное влияние на более известных коллег по перу. Евгений Евтушенко назвал Глазкова «поэтом для поэтов». Это был истинно русский, немного сентиментальный, любящий жизнь человек. Его не озлобил арест, а затем и расстрел отца Ивана Николаевича Глазкова. Ему он посвятил стих "Большевик".

 Рожденный, чтобы сказку сделать былью,

Он с голоду и тифа не зачах.

Деникинцы его не погубили,

Не уничтожил адмирал Колчак.

Он твёрдости учился у железа,

Он выполнял заветы Ильича.

Погиб не от кулацкого обреза,

Погиб не от кинжала басмача.

И не от пули он погиб фашистской,

Бойцов отважных за собой ведя...

Законы беззакония Вышинский

Высасывал из пальца у вождя.

И бушевали низменные страсти,

А большевик тоскливо сознавал,

Что арестован именем той власти,

Которую он сам и создавал!

Ну, а потом его судила тройка 

Чекистов недзержинской чистоты.

Он не признал вины и умер стойко

В бессмысленном бараке Воркуты.

 Не правда ли, как тонко и ёмко всё сказано!
Хотя расцвет творчества Глазкова пришёлся на на самые суровые годы (1930-1940г.г.) в Советском Союзе, поэт не ожесточился и его защитной реакцией стала ирония в стихах. Глазкова очень любили и ценили поэты-фронтовики, но к сожалению массовому читателю его талант не был открыт.

 Умирая

Под ураганным огнём,

Стучится в ворота рая

Энский батальон.

- Мы умерли честно и просто.

Нам в рай возноситься пора.-

Но их не пускает апостол,

Они умоляют Петра:

-Попы говорили всегда нам,

Что если умрём на войне,

То в царствии, господом данном, 

Мы будем счастливей вдвойне.

А Пётр отвечает- вот сводка.

Там сказано вот как.

Убит лишь один,

Кто убит - проходи.

- Мы все здесь убиты, и двери

Ты райские нам распахни.-

А Пётр отвечает: - Не верю!

Я выше солдатской брехни.

Наверно, напились в таверне

И лезете к небесам,

А сводка - она достоверней,

Её генерал подписал.

1940г.

Произведения не прошедшие цензуру поэт вписывал в самодельные книжечки, которые называл «Самсебяиздат». С 1957 года у поэта вышло 10 сборников стихов, но при жизни Николай Иванович так и не увидел полного издания со своими лучшими стихами, такая книга появилась лишь в конце 80-х. Глазков называл себя «великим», но это не зазнайство, а тонкая самоирония:

Как великий поэт

 Современной эпохи 

Я собою воспет,

 Хоть дела мои плохи.

 Я впадаю как в крайность... 

Но хрусталь пусть звенит

 За мою гениальность.

Помните, гениальный фильм Андрея Тарковского "Иван Рублёв", который начинается с того, как деревенский юродивый, наполнив дымом воздушный шар, прыгает с колокольни, пытаясь взлететь, но разбивается... Роль летающего мужика сыграл Николай Глазков. И такое впечатление, что он играл самого себя. 
Поэту удалось взлететь в поэтическое небо! 

Из цикла "Схема смеха".

Жила на свете женщина

Ей было 20 лет.

Была она уже жена,

А может быть и нет.

Приехала на "форде",

Явилась в кабинет,

А муж её на фронте,

А может быть и нет.

Разделась и оделась,

Глядит туды-сюды.

Вдруг очень захотелось

Ей прыгнуть с высоты.

Устроен испокону

Веков так белый свет,

Что прыгнула с балкону,

А может быть и нет.

Так написал банальные

Стихи один поэт, 

Должно быть, гениальные,

А может быть и нет.